Сказка о педагогах и педагогике

«Мир значительно богаче и разнообразнее, чем наши представления о нём»

Мурашёв О.Н., ПСС, т.29, стр. 467.

Чтоб методика — и не скучно? Разве это возможно?

Да! — но тогда будьте добры «методичить» через научное фэнтези.

Термин «научное фэнтези» ранее в научных работах не встречался, поэтому объясню, что же подразумевается под столь необычной комбинацией слов.

Форма статьи — фантастический рассказ — выбрана не случайно, чтобы ещё раз показать, как при помощи «нереальных событий» можно передать всё то, с чем мы сталкиваемся в повседневной жизни и получить реальные инструменты для её преобразования.

В своих предыдущих печатных работах и многочисленных публичных выступлениях я уже указывал, что данная методика применима не только ко всем «школьным» предметам, но абсолютно годится для решения любых практических задач, включая конкретные проблемы материального производства и управления.

Однако в данной работе я сконцентрировался именно на обучающем моменте, поскольку методика проверена уже на тысячах учеников, а за последние 5 лет проведено более 12 тысяч уроков (индивидуальных и групповых) с её применением. Важным положительным фактором является то, что уже появились её последователи — учителя английского языка и другие предметники из общеобразовательных школ России, включая преподавателей г. Москва.

Исходным моментом для меня является само слово «образование», в котором явно указывается на основу этого процесса, а именно: создание образа.

Итак, методика «научное фэнтези» — это обучение через фантастические (придуманные) миры. Как же их создавать? Ниже указаны некоторые важнейшие принципы построения учебных миров.

1. Отказ от последовательного изложения материала, то есть отказ от принципа «от простого к сложному». Вместо этого предлагается другая концепция: «принцип микроскопа». С первого же урока учащийся получает общую структуру предмета (схему, рисунок, главную формулу и т.д.), а затем начинается «приближение», то есть добавление всё новых и новых деталей. Однако ни одна из деталей не воспринимается затем разрозненно, самостоятельно, поскольку всегда, на любом уровне обучения учащийся понимает и видит общую картину всего предмета.

Это можно сравнить с работой микроскопа: если положить листочек под микроскоп, то мы вначале не увидим ничего особенного. Но стоит сделать увеличение десятикратным — и проявится много новых деталей. Если и дальше увеличивать, то можно добраться до клетки и даже дальше. Но на всех этапах исследования мы понимаем, что перед нами — листочек берёзы.

Если вдруг начать с изучения клетки или других мелких частей, то практически невозможно собрать всё воедино. Отсюда — калейдоскопичность, обрывочность знаний, которая присуща большинству людей. Неспособность видеть и мыслить системно порождается именно таким порочным подходом обучения, когда дети (учащиеся) не понимают, где в Системе находится рассматриваемый объект и потому воспринимают его оторвано от других элементов.

К примеру, я смею утверждать, что изучение букв иностранного языка ведёт только к усложнению дальнейшего его усвоения. Даже изучение слов — это не самое хорошее начало. Однако большинство грамматик предлагают именно такой путь. В итоге вместо предложений и текстов («листочка») ребёнок начинает с «невидимых» компонентов: букв, отдельных слов и — самое опасное — изучения правил. Затем эта отрывочность сохраняется навсегда!

Мои исследования в области изучения иностранных языков дают основание утверждать, что нет ни «простых», ни «сложных» тем. Есть лишь удачное выстраивание материала в такую цепочку, которая позволяет наиболее эффективно и быстро постичь что-то. Например, ребёнок в 5 - 8 лет запросто может выучить неадаптированный текст на иностранном языке (до 3 минут), совершенно не задумываясь о том, из каких букв или слов он состоит. Равно как и не думая о правилах, по которым складываются слова в этом тексте. Но знание приблизительно 60-ти подобных текстов даёт почти свободное владение языком. Этого можно достичь за год в любом возрасте, хотя именно в 7 - 10 лет всё происходит максимально быстро.

2. Выстраивание новых логических цепочек в обучении, которые позволяют подниматься к самым вершинам предмета в первые же дни его рассмотрения. Возможно говорить, таким образом, о другом новом явлении, которое я называю «нелинейная педагогика». Лучше всего рассмотреть это понятие на примере.

В теории английского языка существует несколько «моментов», когда рассматривается вопрос о присоединении окончания - ing- к глаголу. Все эти «моменты» рассредоточены по учебному курсу и всплывают вдруг на протяжении нескольких лет. Разумеется, в таком случае невозможно увидеть и понять, что упомянутое окончание всегда передаёт процесс, поскольку между «моментами» слишком большое расстояние (иногда более полугода).

Предлагается другой подход, а именно: собрать воедино все случаи использования окончания - ing - и подробно рассмотреть их через выучивание определённых текстов, песен и использование других специальных приёмов, включая сказочные. Таким образом, учащийся как бы «пронзает» язык, поскольку подобные формы встречаются в английском повсеместно.

Этот приём тесно перекликается с первым принципом, о котором мы говорили выше. Именно системность, взаимосвязанность всех частей изучаемого материала есть основа успешного продвижения.

3. Создание образов, с помощью которых происходит замена непонятных и скучных учебных терминов. Причём, речь не идёт об отказе от самой терминологии (поскольку она уже общепринята и было бы глупо придумывать новые фонетические формы), но о новом наполнении каждого слова. К примеру, что испытывает каждый нормальный русский человек, услышав словосочетание «пёрфектиндефинит»? Все понимают, что ничего, кроме неприязни и непонимания. Однако упорно продолжают использовать эту комбинацию, порождая всё большее отвращение к предмету и себе.

Совершенно несложно объявить, что «пёрфект» — это, к примеру, тролль по имени «Пёр» из страны «Фект», — и даже такой примитивный приём уже сработает! Правда, затем придётся создавать историю и придумывать что-то о стране «Фект», ибо в противном случае образ будет неживым.

Создание образа происходит на основе некоторых правил, о которых я вкратце расскажу.

• нужно придумать некое свойство, которое очень близко тому или иному учебному термину. Например, в моей сказочной истории про планету Инглэнд, есть злой король по имени Will. Он всеми повелеваем, обещает , угрожает... Я практически ничего не выдумывал, просто взял за основу главные лексические значения этого глагола,
• затем этого нового героя нужно поместить в непривычные для него условия. Мой король Will стал вдруг властителем огромного королевства, построил столицу Tomorrow, другие города и населённые пункты, борется со злой плесенью по имени Gonna и совершает много чего другого,
• после этого очень важно закодировать каждый образ. Например, можно закрепить его за именами учеников в классе. Допустим, реально злой мальчик Петя становится королём по имени Will. И все, включая преподавателя, только таким образом обращаются к нему. Любая школьная наука предполагает использование многих терминов, так что их хватит на всех даже в большом классе! А затем происходит чудо: даже одно постоянное произнесение «новых» имён позволяет привыкнуть к терминологии предмета и пониманию его главных свойств. Если же затем дать учащимся развивать историю и «придумывать» всё новые и новые детали о себе, то это и будет самый интересный процесс изучения.

4. Детализация образа (развитие истории) — это продолжение работы с образом. Речь идёт о создании всё новых и новых историй. Вначале следует придумать некое общее пространство (страна, облако, океан и т.д.). Всё зависит от воображения и специфики предмета. В общем пространстве легче выстроить взаимодействие всех новых героев и удерживать их в «правильном» направлении, хотя слово «правильное» не очень удачно. Ведь большинство преподавателей думают, что они знают о предмете больше, чем их ученики. Но это глубочайшее заблуждение! Они знают больше правил и других формальных «моментов», но совершенно забывают о том, что чаще всего являются лишь «пересказывателями» учебника и программы.

И самое обидное — хотя все эти материалы из учебника, положения и правила являются лишь гипотезой, предположением, чьей-то фантазией, — преподаватели не говорят об этом своим ученикам и не предлагают им выдвигать свои гипотезы. Ну и, наконец, уже довольно опасное заблуждение в том, что «вбивая» эти гипотезы в головы учащихся, они наносят им невообразимый вред, закладывая неумение мыслить и принимать решение самостоятельно, быть критичными и анализировать.

Детализация может идти двумя путями:

• использование готовой истории, которую приготовил преподаватель,
• использование историй, которые сочиняют учащиеся.

Разумеется, второй вариант наиболее предпочтителен, поскольку именно он побуждает ученика к творчеству и раскрепощает его сознание. И самое главное — позволяет создавать всё новые и новые истории, что и является ключом понимания методики «научное фэнтези».

Конечно, в данном коротком тексте невозможно передать все тонкости методики и рассказать обо всех её принципах, да к тому же предисловие обычно и не имеет таких задач. Поэтому лучше уже прогуляться в мир фантазий, уютно погрузив своё тело в кресло и приготовив чашку вкусного чая или кофе. Поверьте — это будет интересная и содержательная прогулка, путешествие в сказку. Педагогическую сказку...

Александр Степанович Михайлюк, преподаватель математики, шёл домой после очередного трудового дня. Всё было как обычно: светило то же солнце, те же шумные дети бегали по улицам и норовили толкнуть прохожих или рассердить их нарочито громкими разговорами. Внезапно внимание Александра Степановича было привлечено плакатом, который занимал полстены соседнего дома: яркая полуголая девица, нахально улыбаясь, призывала зайти в только что открывшееся питейное заведение под громким названием «Прощайте всем!». Наш герой был грамотным человеком, поэтому его смутила и даже заинтриговала какая-то двусмысленность в этом словосочетании. Если бы было «Прощайте все!» — тогда понятно. Ну, или «Прощайте всё».

Врождённое любопытство и наличие большого количества свободного времени (дело происходило в пятницу вечером, в преддверии выходных) привели Александра в новый ресторан со странным названием, у дверей которого прогуливались любопытствующие. Смело толкнув входную дверь, он очутился в огромном зале, наполненном дымом, волнующими запахами из кухни и звоном посуды. Самое удивительное было в том, что все посетители молчали! Они тихо и задумчиво пережёвывали свою пищу, официанты знаками показывали друг другу и клиентам то, что обычно передаётся словами. Да и, надо сказать, самих официантов было крайне мало, так что они не нарушали всеобщее молчание своим присутствием. На эстраде, расположенной в центре помещения, в медленном танце кружились пары. Отсутствие музыки, казалось, никак не сказывалось на их энтузиазме: крутые пируэты и замысловатые коленца можно было увидеть в большом изобилии.

Александр Степанович с трудом отыскал свободный столик и с большим нетерпением начал поджидать официанта. В это же время напротив него расположился незнакомец, с большим добродушным лицом и открытым взглядом. «Кого-то он мне напоминает», — подумал Алекс (так его частенько называли коллеги). Вечер обещал быть приятным. ...Вдруг поблизости зажглась мягким приглушённым светом зелёная лампа, и на столе проявилось меню, каким-то образом вмонтированное в его поверхность. Напротив каждого из блюд была кнопка с надписью «Заказать», так что процедура выбора и заказа оказалось необычно простой и быстрой.

Чтобы не нарушать всеобщего молчания, Михайлюк избегал разговоров и даже чихнул пару раз, зажимая нос салфеткой со стола. Но постепенно коктейль из рома и апельсинового лимонада сделал своё дело: желание начать разговор стало просто непреодолимым! Алекс украдкой посмотрел на соседа напротив. Тот тихо ел пампушки со сметаной и поглядывал на сцену, где в бесконечном танце кружились пары. Чтобы как-то привлечь внимание одностоловника, Алекс толкнул его ногой под столом. Тот перевёл на него свой взгляд и удивлённо вскинул брови. Затем он сделал недоумённую гримасу и опять уставился на сцену.

«Не уважает», — подумал Александр Степанович, медленно потягивая очередную порцию коктейля. Когда мысль о «не уважает» достигла своего апогея, он резко встал из-за стола, подбежал к сцене и, взобравшись на неё, дико крикнул: «Вы что тут все — разговаривать разучились, что ли? Я сюда не жрать пришёл, а культурно общаться!».

Зал немедленно пришёл в движение. Посетители начали вставать, о чём -то переговариваться друг с другом, переставляя мебель. Через минуту наш подвыпивший герой с удивлением обнаружил, что вокруг сцены образовалось несколько рядов из стульев. Он, таким образом, оказался в центре всеобщего внимания, поскольку танцоры куда-то разбежались.

Из толпы зрителей на сцену вышел хорошо одетый седовласый мужчина, которого публика встретила бурными овациями. Он поклонился и произнёс странные слова, от которых Алекс сразу же протрезвел: «Как будем его судить?». В ответ послышалось несколько вариантов, но самый популярный всё отчётливее вырастал из общего гула: «Отобрать жизнь!». Скоро весь зал скандировал: «О - то - брать! О - то - брать!».

Ведущий, как будто опытный дирижёр, сделал взмах рукой, и зал мгновенно успокоился:
- Ты нарушил закон нашего заведения и потому будешь наказан, — строго произнёс седовласый, глядя на напуганного Александра.
- Но как... как можно? Что я такого..., — пытался он робко возразить, ощущая неприятный холодок в затылке.
- Замолчи! — взревел зал. — Ты будешь лишён жизни, потому что она тебе не нужна. Для чего ты тут, какова твоя миссия? Вспомни, то ты делаешь с нашими детьми, когда они пытаются заговорить на уроке? Ставишь им двойки, выгоняешь из класса и вызываешь нас на свои дурацкие родительские собрания. Только наши дети не становятся от этого лучше, и знаний у них не прибавляется.
- Но так все делают! — изумлённо воскликнул Михайлюк. — Меня так учили, мои коллеги тоже наказывают за разговоры и неслушание преподавателя. А как же ещё по-другому?

Его речь была прервана появлением в зале огромного чудовища по имени «Правило», за которым следовали его помощники: уродливое Упражнение и вертлявое, с очень длинным хвостом, Домашнее задание. Правило подошло к Александру Степановичу, небрежно отодвинуло его своей толстой волосатой ногой и вдруг рассыпалось на сотни маленьких Правил, которые запрыгали по сцене. Постепенно они образовали огромный круг, в центре которого находился наш обезумевший герой. Упражнение поднялось в воздух и, медленно опускаясь, дотронулось своими ужасными лапами головы учителя. Он попытался освободиться, но Домашнее задание обвило его шею своим длинным хвостом и начало душить.

Зал, наполненный родителями учеников, пришёл в дикий восторг:
- Так ему и надо! Будет знать, как заставлять наших деток делать бессмысленные упражнения и домашние задания! Его же не интересует, что это мы сидим потом до полуночи над ними и травмируем психику своих детей. Это нас он хочет сжить со свету своими правилами! Вот пусть теперь сам с ними поборется!

После этих слов круг, состоящий из маленьких правил - чудовищ, начал стремительно сжиматься вокруг несчастного Алекса. Как он не пытался освободиться от страшных созданий, облепивших его со всех сторон, ничего не получалось. Упражнение полностью перекрыло поступление воздуха. А тут ещё вдруг появились новые мучители: тесты, семинары, эксесайзы ... Постепенно Алекс стал ослабевать, уставать, мысленно прощаясь с этим миром. Одним словом, — он умер.

Не мог Александр Степанович видеть и слышать, как публика в зале после этого удивительного зрелища ещё долго не могла успокоиться. Некоторые продолжали выкрикивать в его адрес страшные проклятья. Особенно разошёлся гражданин, сидевший напротив Алекса:
- Я специально подсел за его столик, чтобы в глаза ему взглянуть! Вроде бы нормальный человек. Но как же он моего сына замучил! Каждый день упражнения, каждый день мы сидим по нескольку часов, чтобы все задания школьные выполнить. И главное — для чего всё это!? Мой Петька лучше этого «мучителя» может работать на компьютере, все программы сам устанавливает. Умница, талант! А как он танцует! И машину мне помоет, и приготовить себе сможет даже сам, если мать с работы задерживается. А этот, — и гражданин с открытым взглядом ненавистно взглянул на бездыханное тело на сцене, — постоянно твердил: ты ничего не умеешь, ничего не знаешь! у тебя опять двойка, всё у тебя плохо! Вот пускай теперь подумает, как нас мучить.

Послышались одобрительные аплодисменты, после которых седовласый ведущий произнёс короткую яркую речь:
- Мы все пострадали от этого, с позволения сказать, преподавателя. Сегодня он получил по заслугам. Но, тем не менее, наши дети должны учиться. Сколько времени мы дадим ему, чтобы выбраться из Преобразователя? Я предлагаю всего три! Если он не сможет найти выход, то так и останется навсегда в Тёмном мире. Кто — за?

Разумеется, решение было единогласным. Итак, Александру Степановичу предстояло провести три дня в новом для себя мире, чтобы измениться и либо вернуться обратно, в школу, либо навсегда остаться в мире Правил и Упражнений, где всё темно и мрачно. Где безумные герои выполняют бессмысленные задачи, а домашние задания сулят всем очередной испорченный вечер вместо приятного семейного отдыха.

Александр Степанович очнулся в абсолютно тёмном помещении. Трудно было даже сказать, что это — помещение. Просто непроглядная темень, без единой световой точки. Михайлюк лежал на холодном полу и пытался понять, как он попал сюда. Но пока что память не давала ни одной подсказки. Внезапно он услышал тихий шум и почувствовал движение воздуха.

- Здорово, Санёк, — фамильярно произнёс кто-то хрипловатым голосом.
- А Вы кто?
- Ну ты даёшь! Да это же я, физрук из твоей школы. Забыл, что ли?

Алекс окончил школу лет 15 назад, но неплохо помнил всех преподавателей. Поэтому перед ним тут же всплыл образ физрука — несколько полноватого, но невероятно сильного и ловкого мужчины по имени Валерий Александрович.

- Как я рад Вас услышать снова! Я обожал физкультуру, это был мой любимый предмет!
- Так чего же ты не пошёл на физрука? Между прочим, у тебя неплохие данные были.
- Ну, это... я...
- Понятно. Непрестижно быть физруком, да? «Несерьёзная» наука? Да ты говори как есть, Санёк. Тут нас никто не слышит, а я необидчивый.
- Валерий Александрович, а можно вопрос?
- Валяй!
- Мне кто-то говорил, что Вы погибли в автокатастрофе. Выходит, всё это враки?
- Ну нет, дружочек! Мы с тобою в Тёмном мире. Ты сейчас такой же мёртвый, как и я. Но у тебя есть ещё шанс вернуться обратно. Родители учеников дали тебе всего три дня на то, чтобы выбраться из Преобразователя. Это очень трудная задача, но если постараешься, то вполне реальная. Я знаю многих ребят, которые смогли её выполнить.

Некоторое время Алекс молчал, пытаясь «переварить» полученную информацию. Итак, он, судя по всему, находится в некоем пространстве, называемом Преобразователь. По какой-то причине родители его учеников отправили его сюда на три дня, чтобы найти выход и вернуться обратно, в реальную жизнь. А рассказал ему обо всём этом давно уже умерший человек, которого он не видит, так как кругом абсолютная темнота. Совсем невесёлая картиночка получилась!
- Санёк, ты чего замолчал? — прервал его размышления невидимый Валерий Александрович. — Испугался, что ли?
- Не знаю, что и подумать… Почему я здесь? Почему только меня отправили в этот Преобразователь?
- Ну, во-первых, тут полно народа. Если хочешь, я могу свет включить ненадолго.
- Да-да, конечно!

Щёлкнул невидимый выключатель, и яркий свет залил всё пространство. Везде, куда только достигал взгляд, были люди. В-основном, незнакомые нашему герою, хотя по внешнему облику можно было догадаться, что все они имеют какое-то отношение к Системе. Внезапно откуда-то появился завуч Мочалкин с папкой под мышкой и, строго глядя на Александра Степановича, произнёс: «Ну что, допрыгался?».
- Да ладно! — вдруг осмелел Михайлюк. — А Вы — то сами что тут делаете? Тоже, небось, родители на перевоспитание отправили?

Завуч смутился, что-то пробормотал себе под нос и растворился в толпе...

- Ну как, тебе нравится здесь? — поинтересовался физрук. Его добродушное лицо, кажется, было совсем невозмутимым.
- Не очень! Но я понятия не имею, что делать, чтобы вернуться обратно.
- А вот ты ответь мне на вопрос, Санёк: почему это физкультура была для тебя и многих ребят любимым предметом в школе? Разве только потому, что можно было поскакать и побегать, а на других уроках это запрещалось?

«А ведь действительно — почему так?» — задумался Алекс. В голову приходили разные предположения, но вдруг появилась одна догадка, которая и была озвучена: «потому что Вы нам домашних заданий никаких не давали!»

- Точно! А ещё почему?
- А, понял! Потому, что мы постоянно играли. То в футбол, то в баскет или волейбол. А ещё часто разные конкурсы были: кто быстрее, кто сильнее. Мы постоянно соревновались.
- Ну конечно! И самое главное: мы не изучали на уроках физкультуры никаких мудрёных слов и не пытались запомнить даты или формулы. Мы развивали язык тела, учились правильно бегать, падать, ловить и бросать, уклоняться и прыгать. Одним словом, — развивали реакцию. Ну а в целом, это способствовало укреплению здоровья. В последующей, «взрослой», жизни именно это и имеет значение. Без развития этих навыков, без хорошей реакции и ловкости, без крепкого физического здоровья невозможно добиться успеха. Ты ведь понимаешь это, Санёк?
- Да-да, — задумчиво произнёс учитель, — в здоровом теле — здоровый дух.
- Вот именно! — продолжал физрук. — А ты теперь свои уроки вспомни. Как только твои ученики начинали баловаться и отвлекаться, ты им что говорил? «Прекратите шуметь! Сядьте ровно! Хватит отвлекаться!» Ты разве не понимаешь, что это совершенно нормально для ребёнка быть в постоянном движении? Как он может сидеть, не шелохнувшись, целый урок? Да ещё при этом все сорок пять минут что-то изучать, писать, читать, запоминать... Ужас какой-то! Всё против здоровья!
- То есть Вы хотите сказать, что я калечу их здоровье на уроках? — возмутился было Михайлюк.
- А то как же!? А иначе ты сюда, в этот мрачный Преобразователь, не попал бы. Тебе родители детей доверили, а ты им зрение убиваешь, позвоночник искривляешь. Я уж не говорю про то, что ещё и мучаешь всякими домашними заданиями и тестами.
- Но ведь это и есть процесс обучения!
- Обучение против желания? Ты считаешь, что если человек не хочет учиться, а ты его заставляешь, то делаешь благо и ему, и обществу?

Александр Степанович начал было говорить слова, но в это время громко зазвонил колокол, и большое количество экс - преподавателей из числа присутствующих вдруг стали надуваться, достигая невероятных размеров, а потом лопаться, как мыльные пузыри. Только если от мыльных пузырей хоть что-то остаётся, хотя бы капли, то в данном случае это просто был способ очищения пространства.
- Вот видишь, им была дана последняя попытка, как и тебе. Но все три дня они просто спорили друг с другом, что-то отстаивали, постоянно ругались. Так что теперь они уже просто канули в Лету. Тела взяты на переплавку, а их опыт и знания настолько ничтожны, что даже не представляют никакого интереса. Если ты проведёшь эти три дня подобным образом, то тебя ожидает та же участь. Вот так вот, Санёк!
- Но почему же Вы, Валерий Александрович, по-прежнему живы - здоровы и даже со мной общаетесь?

В ответ бывший физрук рассказал удивительную историю. Оказывается, в этом Тёмном мире каждому вновь прибывшему преподавателю даётся уникальная возможность вернуться обратно. Для того, чтобы попробовать новые приёмы и поэкспериментировать, ему собирают класс из детей различного возраста. В течение этих трёх дней идёт процесс обучения. У каждого ребёнка под партой есть две кнопочки. Одна — синяя, другая — красная. На синюю нажимают в том случае, если чувствуют удовольствие и неподдельный интерес. На красную — когда действия преподавателя вызывают скуку и раздражение.

Если к концу третьего дня эксперимента нажатий на красную кнопку больше, чем на синюю, — то происходит ликвидация испытуемого. Пикантность в том, что никто из преподавателей не знает до самого последнего момента, какое решение примут дети. Но именно такой подход здесь, в Преобразователе, считается наиболее гуманным и справедливым.

Александр Степанович с изумлением выслушал эту историю, размахивая руками и закатывая глаза от душивших его эмоций. Он и в мыслях не мог допустить, что дети решают судьбу взрослых людей, включая и его собственную:
- Ну ладно: если красные кнопки нажмут чаще, то понятно, что произойдёт. А вот что будет, если получится увлечь детей, и они всё-таки дадут мне шанс продолжить жить и работать?
- В таком случае ты, мой юный друг, вернёшься в школу в новом облике. Не только в другом теле (потому что для всех ты уже умер), но и с совершенно иным подходом к процессу обучения. Тебя будут обожать все школьники и бежать на твои уроки так же, как ты торопился ко мне на занятия физкультурой.
- Валерий Александрович, а что же Вы тут делаете? Ни туда, ни сюда не попали? Застряли, что ли?
- Да, так уж получилось, что ученики нажали абсолютно одинаковое количество раз на обе кнопки. Такое очень редко, но всё же случается. Ты ведь знаешь, я иногда выпиваю... Ну и тут не удержался, пришёл на урок нетрезвым. Конечно, ОНИ это заметили и всю картину испортили этими красными кнопками. А так бы я..! — и Валерий Александрович взмахнул рукой, как будто указывая на что-то впереди.
- Но, с другой стороны, меня оставили здесь в качестве тренера-консультанта. Рассказываю вам, новичкам, как тут всё устроено и что делать, чтобы выжить. Ты давай, Санёк, определяйся: возьмёшь себе класс или нет?
- А почему Вы спрашиваете? Разве я могу отказаться?
- Да запросто! Кстати, многие так и делают, не желая зависеть от мнения учеников. Они считают, что и так уже всё знают, и что попали они в это Тёмное место по недоразумению. Вот умора! Надеются на чудо. Их не так уже и мало, этих наивных ребят, к сожалению. Как я ни стараюсь им объяснить, что всё это не случайно, — не слушают. А в итоге — просто лопаются, как мыльные пузыри, ничего не оставляя после себя.

В этот момент послышался знакомый до боли школьный звонок, и большинство экс - преподавателей быстро разошлись по своим классам. Александр Степанович с удивлением обнаружил, что он также находится в кабинете, наполненном ребятами в возрасте от 10 до 12 лет. Они тихо сидели за партами и пристально смотрели на «новенького». Особенно привлёк его внимание мальчик, сидящий за первой партой: он постоянно корчил рожицы и держал в руках компьютер, айфон и ещё какое-то неведомое устройство, издававшее громкий, всё нарастающий звук.

- Здравствуйте, дети! Меня зовут...
- Хрен собачий! — прервал его мальчик с первой парты. Весь класс грохнул от хохота. Даже скромные девочки-двойняшки на второй парте тоже засмеялись, хотя и не так громко, как все остальные.
- Можешь ничего нам о себе не рассказывать, неудачник, — взял слово интеллигентного вида паренёк с задней парты. — Мы всё о тебе знаем. У тебя есть всего несколько минут, чтобы увлечь нас. Если не сможешь, — мы уйдём из класса и встретимся только завтра.
- Но это невозможно! Вы ведь школьники, вы должны слушать и слушаться меня.

Мальчик с компьютером надел наушники и начал что-то делать в айфоне.

- Дети, я расскажу вам много интересного!

Близняшки достали из парты большое зеркало, расчёски, помаду и начали утренний макияж.

- Тема сегодняшнего урока...

Неприятного вида мальчик вытащил из портфеля рогатку и, прицелившись, ловко выстрелил в лампочку, разбив её. Класс одобрительно зашумел, тут же появились желающие повторить опыт. Через несколько секунд аудитория превратилась в шумный улей, где каждый занимался своим делом, не обращая никакого внимания на Александра Степановича.
- Молчать! — вдруг заорал он громко. В его прежней школе, при жизни, это всегда срабатывало. Ненадолго, правда, но помогало восстановить порядок и тишину. Но только не в этот раз: никто даже не обратил внимания на его «грозный» крик. Только одна девочка, очень маленького роста, подошла к Алексу и спросила проникновенным голосом: «дядя, ты дурак?»

Вдруг все притихли. «Интеллигентный» обратился ко всем присутствующим:
- Итак, друзья, наш урок на сегодня окончен. Давайте выставим отметки этому преподавателю.

Последнее слово было произнесено с сарказмом и издёвкой. Александр Степанович не понимал, что происходит. Его прежний педагогический опыт не сработал, ему даже не дали сказать и двух слов! Он был уверен, что сегодня все нажмут на красную кнопку. Он бы страшно удивился, узнав о том, что одна девочка всё-таки выбрала синюю, потому что учитель был очень похож на её папу...

Михайлюк молча сидел в пустом классе и думал о том, какие дети жестокие и несправедливые. Он ведь хотел с ними по-доброму, а они...
- Что, коллега, — облажался? Я за дверью стоял и всё подслушивал и даже подглядывал, — произнёс неизвестно откуда взявшийся Валерыч (так все называли физрука в школе).
- Да это разве дети? Это чертенята какие-то! Просто нереально с ними справиться. Завтра то же самое будет, и исчезну я, как дым, как утренний туман, — грустно процитировал Алекс. — Валерыч, а у тебя выпить есть что-нибудь?
- Вот это ты брось! Не хватало ещё, чтобы ты спился здесь. Тебя сюда на перевоспитание отправили, а не водку жрать, понял!? — неожиданно строго произнёс Валерий Александрович. — Давай-ка лучше я тебе дам несколько полезных советов. Может быть, помогут завтра.

- Итак, первым делом нужно всех закодировать. И начать лучше всего с себя.
- Это как? — удивился Михайлюк.
- А так! Представь, что это и не класс вовсе, а корабль. Ты на нём — капитан. Вот и надень на себя фуражку капитанскую. И вместо глупого «здравствуйте, дети» уже можно сказать «как дела, юнги?» или что-то в таком духе. Кстати, ты бы внимательнее на название своего предмета взглянул. Его ведь обыграть можно, не так ли?
- Как это? — опять задал очень примитивный вопрос математик.
- Ну, например, Математ и Ко. МатематandCompany. Очень современно и сразу внимание привлекает. Как будто название фирмы какой-то. Вот и придумай, чем твоя фирма занимается, что производит и так далее.
- Слушай, Валерыч, а ведь это идея! У меня даже другое есть название для моего предмета: «ДваМат и Ко». В этом же слове два раза слог «мат» встречается: мат - е - мат - ика. Ну, типа персонажи такие, одного зовут «Двамат», а другого — «Ко».
- Вот видишь, — улыбнулся физрук, — можешь, если захочешь! Это самое важное: придумать мир, среду, пространство. Потому что просто слово «математика» никак «не цепляет». А после этого можно уже легко всех «закодировать». Например, если бы я был на твоём месте, то взял бы себе прозвище «Плюс». А лучше — «Верховный правитель Плюс».
- Ну и кем я правлю?
- Так возьми и придумай! Вон посмотри, сколько у тебя готовых персонажей в классе находится! Неудачник какой-нибудь — это «Минус». Прямо так подходи к нему и говори: Здорово, Минус! Что сегодня с тобой стряслось? Опять отобрал у кого-то игрушку и тебя побили?
- Понятно! — обрадовался Санёк. — Неуклюжего жиропупа назову «Множитель». А девчонку шуструю — «Диагональ» или «Биссектриса». И так каждому что-то придумаю!
- Вот! Я же говорил, что у тебя мозги варят! — удовлетворённо воскликнул Валерыч. — Только ты не особенно радуйся. Это только начало. Кстати, что ты будешь делать с «интеллигентом» с последней парты?
- Пока не знаю.
- Судя по всему, это лидер. Его все слушают, поэтому нужно, чтобы он стал твоим помощником, союзником. Нужно его приблизить к себе.
- Это как же?
- Да так! Ты ведь теперь Верховный правитель. Поэтому надели его властью, придумай ему имя подходящее. Пусть он станет твоим заместителем или министром самым главным. Причём, объявить это нужно при всех, чтобы слышали и понимали его роль и место в классе. Прямо так заходи завтра и говори: с сегодняшнего дня последняя парта объявляется собственностью моего министра Мистера Икс. Ну, или другое имя ему придумай.
- Ой, Валерыч, ты такой изобретательный! Очень хорошее имя: Мистер Икс. Не буду менять. Мистер Икс — это загадка, тайна. И действительно — мальчик выглядит так интеллигентно, но говорит ужасные вещи! У нас всё время в задачах «Икс» встречается, так что ему приятно будет слышать своё имя постоянно. А что же делать с хулиганом с первой парты? Он вообще только о своих играх компьютерных и телефонах думает.
- Ну, для начала закодируй его. Если не знаешь, как именно, то можешь конкурс в классе объявить на лучшее имя этого маленького злого человечка с гаджетами. Поверь, что это вызовет огромный интерес! Будет весело и шумно!
- Валерыч, но это что же получается? У меня ведь есть тема урока, я должен материал детям передать, раскрыть тему. А мы вместо этого будем дурацкие прозвища обсуждать и ничего не делать? А что завуч скажет?
- Ты имеешь в виду Мочалкина, что ли?
- Надо же! Я смотрю, ты в курсе всех событий здесь, — удивился Александр Степанович.
- А ты на него вообще не обращай внимания. Ты знаешь, что он делает на уроках? Думает о расписании и отчётных документах для всяких там РОНО. Или как там у вас сейчас называются все эти места, где сидят «самые главные учителя»? Так что Мочалкин вообще ничего уже не умеет, кроме как графиков и отчётов составлять. Я с ним вчера разговаривать пытался — ни в какую меня не слушает! Говорит, что это всё плохой сон, который скоро закончится. Представляешь: он ещё до сих пор не понял, что ему даётся последний шанс! Слушай, Сашок, а что мы всё о делах да о делах? Давай сходим куда-нибудь, отдохнём. Можно в ресторан заглянуть.

Александр Степанович при этих словах замахал руками в знак протеста:
- Нет, никаких ресторанов больше! Не хочу!!!
- Да ладно, успокойся. Не хочешь ресторан, давай в игровые комнаты заглянем. Тебе понравится. Там, кстати, сегодня английский день.
- Это как? — поинтересовался Алекс.
- Ну, всё посвящено английскому языку. Если провести в такой комнате пару — тройку дней, то можно понять, как устроен язык, все его закономерности и связи. Здорово, да?

Они вышли на улицу и пошли по оживлённой аллее. Всюду навстречу попадались странные существа: то летающие велосипеды, то лающие консервные банки. В небе парили золотые рыбки, распевающие весёлые песни.

- Ты не обращай внимания, — пояснил Валерыч ошеломлённому Александру, — это всё образы, которые приходят в голову преподавателям. Некоторые из них они используют, а некоторые так и продолжают болтаться без применения. Но, может быть, кому-то другому пригодятся. Кто знает? Возможно, и ты что-то себе присмотришь.

На входе в игровую комнату им предложили выбрать себе имена. Оказывается, что каждый из посетителей сегодняшней вечеринки может войти внутрь только в том случае, если он прикрепит на себя табличку с именем. Зал разделён на несколько зон, в которые можно попасть только в соответствие с тем, как тебя зовут.

Физруку досталась табличка I knew. Алексу — wouldcome. Из этих фраз можно было составить цельное предложение, но не хватало ещё каких-то слов. Нужно было найти их из числа посетителей и пригласить в свою компанию. Но долго ломать голову нашим героям не пришлось, так как к ним сам подошёл очень худой и немного заикающийся преподаватель русского языка и литературы (как он сам позднее представился). У него была табличка thathe. Все вместе — Валерыч, Алекс и русист — уже могли составить цельную фразу: I knewthathewouldcome.

Правда, Александр Степанович не помнил, что она означает, но это было уже не очень важно. Главное, что им повезло: получилась фраза, а только в этом случае посетители получали возможность продолжить игру. Русист рассказал, что ему тоже дали три дня на переобучение, но первые два он явно «провалил». Дети не только не слушали его, они начали смеяться над его заиканием! Он очень расстроился, потому что приготовил ученикам такую интересную — на его взгляд — таблицу, а они — неблагодарные — не оценили её.

- Валерыч, а может ты ему расскажешь то, о чём мне сегодня поведал?
- Ну вот ты и расскажи! Между прочим, у него есть свой наставник, типа меня. Но он его, по всей видимости, не очень-то слушает. А потому лопнет завтра, как почти все здесь. А жаль, парень-то, видать, неплохой.

Алекс усадил русиста за соседний столик и начал «обучать» его всем тем премудростям, которые услышал от Валерыча. Интересно отметить, что многое в своём рассказе он сочинял прямо на ходу, так как повторить точь-в-точь рассказ физрука не представлялось возможным. Однако русист очень вдохновился и даже достал из кармана блокнот, начал рисовать какие-то схемы и делать записи. Почти два часа они оживлённо беседовали, что-то чертили и громко, возбуждённо смеялись.

Физрук одобрительно улыбался и ждал, когда же они уже наговорятся. Наконец, его терпение лопнуло, и он произнёс:
- Парни, хорош трепаться! А то я уже заскучал.
- Да-да, мы сейчас, - произнёс Алекс и тут же спросил у русиста:
- Слушай, а что означает эта фраза I knewthathewouldcome? А то я с английским не очень дружу.
- Буквально переводится так: «я знал, что он придёт».
- Вот спасибо! Я примерно так и предполагал, но подзабыл.

Вторым испытанием был лабиринт. Его узкие дорожки изобиловали фантастическими животными, встречи с которыми не сулили ничего хорошего. Наиболее опасными были крокодил со странным именем Самэни (Some/Any) и акула Апостроф, которая так и норовила откусить несколько букв от имени посетителей.

Александр не смог увернуться от одной из её атак, и акула лихо сожрала четыре буквы от слова would! Так что теперь их фраза I knewthathewouldcomeвыгядела следующим образом: I knewthathe’dcome. Вот это аппетиты у этой акулы! От слова would осталась только одна буква d. «Так, глядишь, она скоро всех съест», — невесело подумал Михайлюк.

К счастью, им удалось пройти опасный лабиринт и перебраться на другой уровень.

Они попали в странную комнату. Все посетители стояли возле стен и били в них ногами! Причём, время от времени они перебегали от одного места к другому и что есть мочи били по нему. Затем опять зачем-то меняли позицию. И всё это повторялось много раз.

Подошедший к нашей троице менеджер объяснил, что для начала нужно выбрать себе пару обуви. У каждой пары есть своё название. Но большинству оно ни о чём не говорит. Например, одни ботинки называются The, другие — My, третьи — Some, и так далее. Надев обувь, нужно подойти к стене и, увидев бегущую строку с именем того или иного персонажа, ударить в неё. Если такая комбинация возможна, то тебе зачисляется очко. Но времени даётся всего 3 минуты, а набрать нужно хотя бы 50 очков! Это не очень простая задача, так что придётся потрудиться и побегать. Если сможешь набрать 50 или более очков, то попадёшь на следующий уровень. И — самое главное — тебя бесплатно покормят!

Только сейчас Александр Степанович вспомнил, что у него с самого утра и маковой росинки во рту не было. А тут ещё Валерыч с хитрой улыбкой сообщил, что это единственная возможность поесть на сегодня. Так что волей-неволей придётся постараться! Хотя не факт, что всё получится, если судить по грустным взглядам большинства участников этого этапа, которые так и не смогли набрать заветные 50 очков.

Александру достались ботинки под названием «Any». Он понятия не имел, в каком случае нужно бить, а когда — нет. Организаторы игры ещё более усложнили задачу, потому что, оказывается, когда ты набираешь 25 очков, стоя у одной и той же панели, она «выключается», и нужно ходить по залу в поисках новой панели с подходящими словами.

С решимостью и некоторым страхом, наш герой надел ботинки и подошёл к отведённому ему месту у стены. Немедленно появилось слово «a book», и Сашок влупил по панели что есть мочи. Но над панелью загорелась красная лампа. Это означало, что ответ неверный. Следующее слово — «a cat», и опять удар и красная лампочка. «A window» — ситуация повторилась. Тут Александр понял, что так он никогда в жизни не наберёт не то, что 50, а и 5 очков. Он поневоле начал понимать, что если выскакивает комбинация, похожая на предыдущую, то лучше поберечь силы и пропустить.

«a dog» — удара не последовало. И тут же появилась новая комбинация: «dogs». Александр нанёс резкий удар — загорелась зелёная лампочка. Ура! Первое очко было добыто. Значит, комбинация «anydogs» вполне допустима, в отличие от «any a dog». Но особенно раздумывать было некогда, так как всё новые варианты появлялись один за другим.

Стоя у стены, он так быстро и много узнал об английском, что даже начал уважать себя. Вначале шли просто слова, затем пошли фразы, в которые нужно было вставить «any». И всё это познавалось в движении: в последнюю минуту Александр бегал по залу от одной панели к другой в поисках правильной комбинации. И — о чудо! — он уже не ошибался.

Запыхавшийся, но довольный результатом, он снял ботинки и с большим удивлением обнаружил, что Валерыч даже не переобувался.

- Ты чего сачкуешь?
- Я тут уже всё перепробовал, так что у меня есть скидочная карта, — небрежно бросил физрук.
- А где наш русист? Ты его видел?
- Нет, он не набрал 50 баллов, так что сейчас ему предстоит опуститься в подземку. Там ему нужно будет очень сильно постараться, чтобы поесть сегодня! Ну, а ты молодец! Лупил по стенам, как угорелый. Я даже переживал, что поломаешь тут всё!

Александру Степановичу были приятны похвальные слова, но он слегка загрустил, потому что уже успел привязаться к русисту.

- А может быть, мы за ним, в «подземку» спустимся? Заодно я посмотрю, что это такое.
- Ну нет, — возразил Валерий Александрович, — прежде пойдём подкрепимся. Заодно я тебе расскажу кое-что. А в подземку ты можешь и завтра сходить.

Во время ужина физрук обратился к своему подопечному с очень важным видом:
- Вот видишь, Сашок, — тебе сейчас был дан урок «непрямого» воздействия.
- Это как?
- Ну вот представь, что ты бы пришёл в класс, сел за парту и начал бы изучать, как и когда используется слово «any» в английском. Зубрить правила, примеры и так далее...
- Да, перспектива невесёлая, — вздохнул математик.
- Так вот, — можно вместо всей это тягомотины организовать игру или любое другое активное шоу. Ученики будут думать, что именно в этом действии и есть смысл. Ты ведь тоже был озабочен тем, чтобы набрать 50 очков и затем поесть. И даже не задумывался особенно о том, что тебя таким образом научили и теории, и практике слова «any». Заметь: всё это произошло за 3 минуты! Пускай даже за 10, прибавим время на переобувание, объяснение условий игры и другие мелочи. Разве возможно получить такой же результат обычным уроком?
- То есть прямым воздействием?
- Ну да! Обычно преподаватель приходит в класс с большим желанием донести до учеников что-то важное и интересное на его взгляд. Но детям это вообще никак! Их интересуют игры, подвижность, активность. То, что ИМ наиболее естественно. Я представляю, как трудно отказаться от привычных схем, от объяснения правил с последующей их проверкой, тестами и домашними заданиями. Но если не меняться, то ученики рано или поздно уйдут от тебя.
- То есть Вы хотите сказать, - Михайлюк от волнения опять перешёл на «Вы», — хотите сказать, что не нужно давать правила на уроках?
- Да как же не нужно? Я же тебе объясняю: ты их давай по-другому. Через игру, загадку, активности разные и волшебные истории. Ты ведь помнишь, что нужно для начала сделать?
- Да, всех «закодировать», придумать имена...
- И роли, — добавил Валерыч.
- А как их правильно придумать?
- Так вот ты сам ребят и подключи к этому процессу. Вместе сочините историю про каждого, можно её записать, рисунки всяческие сделать. Даже мультик! И в нете всё это затем выложить, обновляя каждый день.
- Вылерыч, я смотрю, ты не отстаёшь от жизни! — удивлённо протянул Александр.
- Ну а как же? Прогресс науки и техники даёт нам новые возможности. Вот, к примеру, у тебя на первой парте сидит «фрукт» с компьютерами, помнишь?

Михайлюк утвердительно махнул головой.

- Вот и дай ему задание сделать сайт класса и постоянно пополнять его всякой интересной информацией. Можешь придумать ему имя типа «Компьютер» или ещё что-нибудь в таком духе. Он рад — радешенек будет стараться! А там ему всякие задание «подсовывай»: таблицу какую-нибудь создать про одноклассников (например, кто выше всех и затем по убыванию. Или у кого больше подписчиков на блоге или ещё что-то такое интересное). Так твой «компьютер» и не заметит, как будет решать сложнейшие математические задачи с удовольствием. Понял?
- Вылерыч, ну ты даешь! — восхитился Александр Степанович.
- Да погоди ты мне хвалебные оды петь! Ты самое главное ещё не понял. Нужно постоянно придумывать всё новые и новые детали. Каждый день, каждый урок. Причём, делать это вместе со своими учениками. Вот ты придёшь завтра в класс опять. Что ты им предложишь? Какую историю?
- Буду для них капитаном, а наш класс станет кораблём. Каждый ученик — матросом или каким-то другим членом экипажа.

Физрук удовлетворённо посматривал на рассказчика.

- А дальше что? — спросил он с неподдельным интересом.
- Ну, уже должно получиться интереснее, чем я первый раз зашёл к ним.
- Это конечно. Но дальше-то ведь тоже придётся внимание удерживать. Так что нужно продумать всю историю до конца, чтобы на весь урок хватило. Все твои новые герои должны войти во взаимодействие друг с другом. А это уже не шутки. Завтра ты можешь попробовать сам это сделать.
- Валерыч, а мы разве сегодня больше не будем общаться? Я не чувствую себя достаточно готовым для завтрашней встречи с детьми.
- Ну нет, я уже устал. Да и тебе пора отдохнуть, сил набраться. Кстати, вот тебе одна из важнейших заповедей преподавателя: заканчивай урок на интриге! Никогда не договаривай ответ. Пусть помучаются, поломают голову, что там может быть. А на завтра, когда придут, спроси, какие варианты продолжения пришли к ним в голову. Вот это будет по-настоящему интересно!

С этими словами Валерий Александрович растворился в воздухе, оставив после себя приятный запах одеколона.

Александр Степанович в медленно шёл по ночным улицам Преобразователя, строя планы на завтрашний урок. Вдруг к нему подошёл незнакомец в плаще и громко крикнул: «Ага, попался!». Затем он схватил математика за руку и поволок куда-то. Михайлюк так устал от событий сегодняшнего дня, что не очень-то уже реагировал на всё происходящее.

- Что тебе надо, злодей? — лишь одна не самая удачная фраза пришла ему в голову, которую он тут же и озвучил.
- Это мы сейчас ещё выясним, кто тут злодей!

Сорвав с себя плащ, незнакомый гражданин уставился на Алекса и начал задавать глупейшие вопросы:
- Итак, каким образом ты тут оказался?
- Не знаю.
- На какой улице ты живёшь?
- Не знаю.
- Как называется основная денежная единица Преобразователя?
- Не знаю.
- Кто написал Основной закон Преобразователя?
- Не знаю.
- Что он гласит?
- Не знаю.

Александр Степанович начал более пристально вглядываться в незнакомца, который так и сыпал странными вопросами, и затем к своему ужасу узнал в нём самого себя!

- Слушай, так ведь это же я! Ну, то есть ты — это я, — попытался объяснить ситуацию Михайлюк.
- Ну и что с того? — отвечал Михайлюк-2.
- Как-то всё то странно... А зачем ты мне все эти тупые вопросы задавал? Разве ты не знаешь, то у меня нет ответов на них? Откуда мне знать про все эти тонкости местной жизни?
- Я лишь копирую тебя. Точно такие же «тупые вопросы» ты задаёшь своим ученикам на уроках. Откуда им знать про всякие там синусы — косинусы, иксы — игреки и прочие премудрости?
- Как? Но они должны, обязаны это знать! На этом основана моя наука — математика.
- Да что ты говоришь такое! Или ты думаешь, что все они прямо никак жить не могут без твоего рассказа и жадно слушают его, затаив дыхание? Каждый из твоих учеников живёт своей собственной жизнь и ему абсолютно НАПЛЕВАТЬ на твои россказни! Возможно, кто-то из класса и послушает, как ты пытаешься пересказать содержание учебника. Минуты две — три, не более. А потом начнёт заниматься своими делами.
- Послушай-ка, ты ведь всего лишь мой двойник. Чего это ты так разошёлся? — возмутился Михайлюк.
- Да потому, что мне надоело молчать. Я ведь «выходил» из тебя в прежней жизни, когда ты «отвлекался от урока» и начинал просто разговаривать с ребятами на различные темы. Вспомни, как они с интересом поддерживали разговор и даже задавали всякие вопросы. Но ты не давал мне развернуться, потому всегда боялся, что вдруг сейчас в кабинет зайдёт завуч и увидит, чем вы тут занимаетесь.

- А сейчас мы в Преобразователе, — продолжал Михайлюк-2, — и ты не сможешь заткнуть мне рот. Если не пройдёшь испытание, то я тоже исчезну, так что давай вместе думать, как быть. Конечно, нельзя давать мне большой свободы — иначе урок превратится в сплошное баловство. Но и забывать про меня не следует.
- Как же тогда быть?
- Я дам тебе волшебный колокольчик. Как только почувствуешь трудность во время проведения урока, — звони, и я приду тебе на помощь.

С этими словами Михайлюк-2 протянул своему двойнику маленький колокольчик и исчез в воздухе наподобие Валерыча. Только вместо запаха одеколона остался запах свежего огурца.

Александр Степанович взглянул на часы и обомлел: было уже почти 5 утра! Через несколько часов у него урок, а он даже ещё и спать не ложился. Но ведь не каждый день попадаешь в подобные ситуации, согласитесь. Так что время в его случае потеряло всякий смысл.

Поэтому наш герой продолжал куда-то идти, размышляя о предстоящей нелёгкой задаче. Если дети нажмут в основном красные кнопки, то ему уже не спастись на третий день. Он посмотрел на ночное небо и вместо звёзд увидел множество неведомых фигур, которые вначале даже напугали его. Но потом Михайлюк вспомнил, что рассказывал ему Валерыч про нереализованные идеи обитателей Преобразователя, и даже решил воспользоваться некоторыми из них. В-частности, ему очень понравился самовар с двумя носиками и девушка-русалка с баяном.

На утро следующего дня Александр Степанович изготовил себе специальную шапку, которая отдалённо напоминала капитанскую фуражку, и не без дрожи в ногах направился в класс.

- Привет, юнги! Как настроение сегодня? Надеюсь, все успели умыться сегодня? А то я прихожу в бешенство, когда вижу немытые грязные рожи перед собою!

В классе воцарилось молчание. Впрочем, очень скоро его нарушил мальчик-интеллигент с последней парты:
- Что-то я не понял: ты решил в клоуна поиграть, что ли?
- Что-то ты не вежлив, сегодня, мой главный помощник! Ты, видимо, ещё не позавтракал. Я даже отсюда слышу урчание в твоём пустом животе! На-ка, вот, держи! — с этими словами Александр Степанович кинул своему новому «помощнику» какой-то свёрток.

Весь класс заворожённо наблюдал за этой сценой. Было непонятно, но интересно! Кто-то хотел было выкрикнуть колкость в адрес «капитана», но он успел опередить всех и небрежно бросил фразу: «ну что, команда, отправляемся в путешествие!? Поднять паруса!»

«Помощник» развернул пойманный пакет и увидел небольшой таинственный сундучок, обклеенный цветной бумагой. Внутри лежала сложенная красивым треугольником записка, из которой следовало, что с этого момента владелец сундука объявляется главным помощником капитана и получает право на неограниченную власть на корабле. Но если кто-то заберёт у него этот сундучок или он (не дай Бог!) будет утерян, то капитан найдёт себе нового помощника.

Также на дне сундучка лежала большая вкусная шоколадка, завёрнутая в блестящую фольгу. Помощник незамедлительно схватил её, развернул и, отламывая большие куски, начал жадно поедать. Вся команда импровизированного корабля с завистью смотрела на это, и потому никто даже не расслышал с первого раза капитанский приказ:
- Слушай мою команду! Сегодня мы должны обсудить, что делать с провиантом. У нас в трюме осталось еды всего на 5 дней и пресной воды на 15 дней. А с нашей скоростью передвижения до ближайшего острова, где можно было бы пополнить запасы, почти 20 дней плавания. Какие у кого есть предложения?

Класс притих. Все, казалось, недоумевали и не очень-то понимали, как реагировать. Мальчик с гаджетами на первой парте задумчиво посмотрел в окно и вдруг сказал:
- Нужно уточнить наши координаты. А потом я выясню: возможно, есть более близкие острова, только мы об этом не знаем.
- Молодец, юнга! Объявляю тебя штурманом! Будешь вести все расчёты на своих волшебных вычислительных инструментах. А если что-то непонятно — сразу обращайся к моему главному помощнику. — С этими словами Александр Степанович взмахнул рукой в сторону доедавшего шоколадку мальчику.

Тот важно поднялся из-за парты и, выйдя из за неё, решительно направился к доске:
- Так, с сегодняшнего дня все слушаются меня беспрекословно. Понятно? Если кто-то начинает баловаться и не подчиняться капитану — я сам буду разбираться.

Близняшки открыли рот от удивления и хотели было задать вопрос, но «капитан» повторил вопрос о том, что же делать, ведь провизии оставалось на пять дней меньше, чем планировалось путешествие. Со всех сторон посыпались предложения. Некоторые из них были весьма оригинальными, например: урезать количество пищи на каждого члена экипажа. Тут же весь класс совместно произвёл расчёты и выяснилось, что это вполне подходит. В этом случае на каждого оставалось примерно 0,5 литра воды и 0,3 кг. еды в сутки. Один толстый мальчик запротестовал было, поскольку ему эта норма показалась недостаточной. Но остальные предложили ему назвать другое решение.

«Ваня в кубе» (так его кто-то метко окрестил за излишнюю полноту) немного подумал и сказал: «можно увеличить скорость и приплыть в конечный пункт быстрее».

- Это как же ты её увеличишь? — удивился Михайлюк.
- А можно на вёсла сесть и помочь нашему паруснику, — ответил Ваня.
- Ну вот и рассчитай, на сколько быстрее мы сможем прийти, если скорость увеличится на 5 км в час. Только не забудь учесть, что для этого нужно постоянно грести хотя бы десяти членам экипажа.
- Не-е-е, — протянул Ваня в кубе, — один я это не смогу посчитать.
- Хорошо. Давайте все вместе попробуем.

...Незаметно ребята увлеклись решением странной, нереальной задачи, позабыв, что находятся в обычном классе. Они искали пути выживания, совсем не видя того, что втянуты в решение математической задачи с очень сложным условием. Однако довольно скоро некоторые из них начали понимать, что это просто хитрый трюк. Постепенно интерес к решению задачи исчез.

- Что же делать? — начал мучительно соображать Александр. И тут он вдруг вспомнил про своего двойника и колокольчик, лежавший на столе. Михайлюк схватил его и быстро позвонил. Тут же под учительским столом сверкнула хитрая рожица Михайлюка -2. «Быстро наклонись», — скомандовал он.

Михайлюк подчинился, неуловимым движением двойник засунул его вместо себя под стол, а сам вылез и появился перед ребятами:
- Ну что, юнги, может быть, передохнём?

Это его предложение было встречено одобрительным гулом.

- Могу рассказать вам интересную историю, — начал Михайлюк-2. - Хотите?
- А страшилки будут?
- Конечно! И рассказ про Майн Крафт тоже будет!
- Ух ты! Ну, давай, конечно!

Двойник начал весёлый рассказ, удерживая внимание всего класса, заставляя его то смеяться, то переживать, то даже негодовать.
...Вдруг дверь кабинета отворилась, и в неё заглянул Мочалкин. «Отклоняемся от темы!» — погрозил он пальцем.

Но поскольку он не знал, что имеет дело с двойником Михайлюка, то был крайне удивлён, когда вдруг учитель решительно вытолкнул завуча в коридор и громко произнёс:
- Ты кто такой? Сам-то урок никогда в жизни не сможешь дать! Всего один день тебе остался, когда лопнешь, как мыльный пузырь, и ничего от тебя не останется. Так что молчи, неудачник, и не мешай мне работать. Понял? Иди, вон, поешь или чаю выпей.

Ошарашенный Мочалкин остался стоять в коридоре с открытым ртом, тогда как двойник Михайлюка уверенным шагом вернулся в класс и громко захлопнул дверь. Дети испуганно смотрели на своего капитана и ждали плохих новостей. Но тот лишь улыбнулся, наклонился под стол и, прошептав: «меняемся», — вытолкнул настоящего Михайлюка в класс.
- Кто это был? — спросил помощник.
- Это страшный злодей, который хотел захватить наш корабль и помешать нашему путешествию. Но я справился с ним! Так что не бойтесь никого!

Но оставим на время нашего героя с его подопечными. Давайте вернёмся к завучу Мочалкину, до которого, кажется, только сейчас дошла вся горькая правда о его нынешнем плачевном положении. Он должен был решительно всё поменять, а в противном случае — лопнет! И потом уже всё: забвение и отсутствие будущего. Эти горестным мысли так навалились на Мочалкина, что он вынужден был сесть на пол и отдышаться. Он вспомнил, как безрассудно вёл себя, когда к нему пришёл его наставник и предложил помощь. Завуч выгнал его и велел больше никогда не возвращаться! Так Мочалкин остался один в этом странном мире, не особенно —то задумываясь до настоящего момента о реалиях.

Вдруг его осенило: «нужно расспросить хорошенько обо всём Михайлюка! Он ведь, кажется, смог тут всё понять и вписаться в местную жизнь». Но поскольку урок ещё не закончился, завуч вынужден был оставаться коридоре. Вокруг то и дело звучал колокол, и лопались мыльные пузыри, что ещё больше усиливало ужас в его душе. Время тянулось медленно, поэтому Мочалкин решил заглянуть в соседний класс, где шёл урок физики.

Он незаметно пробрался в кабинет и уселся на последнюю парту. Дети не удивились его появлению, хотя один из учеников злобно прошептал: «Чего тут шляешься? Иди делом занимайся». Но Мочалкин был настроен решительно, его интересовало всё, что могло помочь ему выжить.

Физик рассказывал невероятные вещи! Про то, что электроны — это кометы с длинным хвостом, который они пытаются укусить. Что-то очень похожее на собаку, которая крутится на одном месте, пытаясь достать до собственного хвоста. Затем все учащиеся начали сочинять какую-то безумную историю про электрический мир, которая совсем не совпадала с материалом школьного учебника. Мочалкин хорошо помнил классическую теорию электричества, так как по образованию был физиком.

Он не выдержал и выскочил из своего укромного местечка.

- Позвольте! Что это Вы за ахинею несёте? — накинулся он на преподавателя.
- Мы создаём новую теорию электричества, — с важным видом парировал физик.
- Какую теорию? Всё уже давно создано. Так что давайте ближе к теме, не отвлекайтесь!
- То есть Вы считаете, что создание новой теории невозможно?
- А для чего же это делать, если она уже создана? — ответил вопросом на вопрос завуч.
- Ну, а если в ней есть неясности, белые пятна? Мои ученики задают вопросы, а я не могу ответить на них. Как быть тогда?
- Ученики очень часто задают глупые вопросы. Просто не обращайте внимания на них, вот и всё!
- То есть Вы хотите сказать, что учитель всё знает, и ему поэтому не нужно развиваться? И что та теория, которую он передаёт ученикам — единственно верный вариант? что больше не существует никаких других воззрений на изучаемый предмет?
- Ну, возможно, они и существуют, — начал было Мочалкин.
- ...однако школьный вариант лучше всего. Так?
- Может быть, он и не лучший, но... — сделал многозначительную паузу завуч, подняв указательный палец вверх.

Физик грустно посмотрел на своего оппонента и, ничего не сказав, повернулся к ученикам.

- Вот, посмотрите, дети, на деградирующую личность, которая пытается убедить меня и других в том, что существует единственный вариант развития, только один путь решения, только одна «верная» теория. Самое обидное, что эта личность уже завтра исчезнет, испарится за ненадобностью. Но он и подобные ему заставляют меня просто пересказывать материал учебника, строго следуя некоей программе.
- Что значит «некоей»? — возмущённо вскрикнул Мочалкин.
- А то и значит, что неизвестно кто её написал и неизвестно для кого. Я не собираюсь превращаться в «пересказывателя учебника»!
- Ну так ведь можно и до анархии в школе докатиться! — завуч картинно схватился за сердце.
- Не знаю, куда там можно «докатиться», только вот моим ученикам со мною интересно, они увлечены и готовы и дальше приходить в школу. Чтобы учиться, развиваться, становиться креативными и смелыми. А Вы когда сами-то урок давали в школе? Или всё больше по заседаниям да методсобраниям? Не разучились ли ещё поддерживать интерес у детей? Справитесь ли с классом?
- Вот ещё! — фыркнул Мочалкин. — Да я за свою жизнь столько уроков провёл, что тебе и не снилось. Так, дети, быстро открыли тетради и записали тему урока, — внезапно повернулся он к учащимся.
Однако реакция класса была неоднозначной. Кто-то, конечно, вытащил из портфеля тетрадь и ручку, но многие ребята продолжали сидеть неподвижно.

Завуч начал диктовать правила и формулы, размахивая руками и записывая на доске какие-то важные вещи. Но через некоторое время его отвлёк шум, разговоры и другие «неучебные» звуки.

- Ну-ка успокоились! Тихо! — грозно прикрикнул он и продолжил излагать тему.

Однако его окрик совсем не подействовал. Шум продолжился. Более того - он усилился! Мочалкин набросился вначале на физика:
- Вот видите, к чему приводят ваши эксперименты! Вы даже дисциплину не можете в классе удержать!

После этих слов он повернулся к ребятам, приготовившись выпустить на них весь заряд своей агрессии. Однако если вы думаете, что он собрался кричать — то совсем нет! Существует большое количество так называемых «сильных» преподавателей, у которых на уроке идеальная тишина. Они не кричат, но стоит им только выразительно взглянуть на кого-то, и этот несчастный готов замолчать навсегда. Это настоящие психологи, которые точно знают, как манипулировать учениками, развивая в них чувство страха. Но зато какая дисциплина! Все сидят, слушают, записывают... Ну просто чудо какой хороший урок! Кстати, по какой-то причине большинство родителей считают таких учителей наилучшими для своих детей.

Мочалкин относился именно к этому типу преподавателей, так что ему не составляло труда утихомирить любую аудиторию. Но только не в Преобразователе!

- Что же вы думаете, дорогие дети, об этом сегодняшнем уроке? Вы очень много интересных идей высказали, конечно, но вы же понимаете, что всё это просто ваши фантазии? — вкрадчиво начал завуч.
- Слышь-ка, ты, Мочалкин или как там тебя — Ворчалкин, — вдруг очень грубо перебил его мальчик с весёлым лицом, — ты зачем пришёл к нам? Учить будешь, вместо физика нашего? Или будешь палки в колёса вставлять?

Лицо завуча побагровело, а сам он начал надуваться и громко дышать.

- Смотри, не лопни раньше времени! — крикнул кто-то, и весь класс разразился громким смехом.
- Да что вы себе тут позволяете? — заорал Мочалкин, — я сейчас же сообщу в районо о безобразиях, которые тут происходят! Вы у меня пошутите, хамы, негодяи, злодеи!

Вдруг до него дошло, что он находится в Преобразователе. Завуч сник, обречённо взмахнул рукой и сел обратно за парту.

- Вот так-то лучше. — заметил физик. — Давай-ка лучше расскажи нам что-нибудь интересное из физики. Ну, или придумай. Кстати, дети, вы можете задать вопросы нашему гостю, ведь он по образованию физик.
- Я не буду отвечать на глупые вопросы!
- Никакой из детских вопросов не является «глупым». Другое дело, что мы не всегда можем найти ответ на него. Но это вовсе не означает, что имеем дело с проявлением глупости. Скорее, — это мы проявляем свою неспособность и некомпетентность!

...Скромная девочка со среднего ряда подняла руку и задала вопрос: «А что такое «вакуум»?

Мочалкин без энтузиазма пересказал общеизвестные истины и посмотрел на детей. Те сидели и внимательно слушали, но им было НЕИНТЕРЕСНО!

Девочка решительно перебила завуча и сказала с серьёзным видом:
- А я не согласна! Вот Вы говорите, что в «вакууме ничего нет», но что означает «ничего»? Я предлагаю организовать научную экспедицию в вакуум и разобраться с этим вопросом.
- Я только что получил секретные данные от своего шпиона Мурзика, которого запустил в Вакуум пять минут назад, — вдруг сообщил Физик.

Класс притих.

- Оказывается, вакуум — это кристалл! То есть он имеет кристаллическую решётку.
- Ой, — вскрикнула девочка, — а они красивые, эти кристаллы?
- Да, они светятся красным светом, как рубины! — выкрикнул кто-то.
- Вот бы мне колечко с таким необычным кристаллом — рубином, — вздохнула девочка.
- А давайте откроем такую ювелирную фабрику и будем производить новые необычные украшения из вакуумов — рубинов, — предложил мальчик в больших очках.

Все поддержали эту идею и затем довольно долго обсуждали эскизы возможных изделий.

Мочалкин тупо сидел в конце класса и даже не сопротивлялся уже, хотя мозг его просто «кипел». Он совсем не удивился, когда Физик предложил ему вступить в проектную группу по созданию нового типа двигателя, работающего на энергии вакуума. Ведь в самом деле, если расщепить кристаллы вакуума, то высвободится огромное количество энергии! Тогда не нужно будет заботиться о том, как перелетать на большие расстояния, поскольку энергия будет браться непосредственно из космического вакуума. И тогда будет решена проблема постройки гигантских ракет, которые используют традиционные источники энергии и потому вынуждены иметь огромные размеры для хранения топлива.

Завуч даже увлёкся этой «бредовой» идеей и начал делать некоторые расчёты. Согласно его вычислениям, на одном кубическом сантиметре вакуума можно было пролететь огромное расстояние! Несколько раз от Земли до Солнца и обратно.

Когда он рассказал об этом ребятам, те удовлетворённо переглянулись и тут же запустили космический корабль на новом двигателе, с помощью которого решено было добраться до самой дальней звезды в Галактике.

Пока ребята занимались своими космическими проектами, завуч тихо подошёл к Физику и спросил:
- В чём же суть всего того, что здесь происходит?
- Вы не понимаете одну простую вещь, коллега. Если ты считаешь, что знаешь предмет абсолютно — просто измени дислокацию и ещё раз взгляни на него. Можно подняться наверх или опуститься в Преисподнюю... Хотя достаточно всего лишь сделать шаг в сторону, и ты сможешь увидеть новые оттенки того, что не было заметно до сих пор. Но мы чаще всего не имеем времени или смелости сделать этот шаг в сторону. Дети — наши ученики — значительно смелее нас, они постоянно меняют точку, с которой обозревают один и тот же предмет.
- И вы хотите сказать, что все их бредовые фантазии — это не сказки? — удивлённо воскликнул Михайлюк.
- Ну конечно нет! Это просто другой взгляд. Мы можем его принимать или не принимать, соглашаться или нет. Но он существует. Более того — из этих детских фантазий может вырасти новая, удивительная реальность! Разве Вам не понравилась идея ракеты на вакуумном топливе? Но если «вбить» им в голову, что вакуум — это пустота, тогда прогресс просто остановится. Подумайте, что мы, преподаватели, делаем, когда пытаемся убедить своих учеников в правильности только одного единственного подхода, одного взгляда, одной системы...

Увлёкшись беседой, учителя не заметили, как прозвенел звонок. Дети некоторое время молча сидели, затем вдруг кто-то из них строгим голосом произнёс: «голосование начинается! Сегодня голосуем за двоих: Физика и Мочалкина». Завуч от неожиданности потерял дар речи: он не думал, что попадёт в подобную ситуацию и что его будут оценивать сегодня.

Ученики опустили руки под парты и сделали свой выбор. «Интересно, — подумал Моалкин, — кто-нибудь проголосует за меня или нет?». Если бы он видел, как прошло голосование. то узнал бы, что почти половина класса была за него сегодня. Что-то дети увидели такое, что заставило их, не сговариваясь, дать завучу шанс вернуться обратно и стать Человеком!

Александр Степанович шёл по улице и вспоминал детали сегодняшнего дня. То, что урок получился более интересным, — несомненно. Он смог увлечь весь класс, придумал интересные задачи и даже закодировал почти всех ребят, присвоив им новые имена. Однако что-то его явно беспокоило, какая - то глубокая мысль не давала ему покоя. Хотя точно выразить он её не мог.

Вдруг к нему подбежала фигура в тёмном плаще, схватила за руку и потащила в подворотню. «Опять, что ли, мой двойник?» — уже без особого удивления подумал Михайлюк. Однако когда незнакомец снял капюшон, то стало понятно, что это другой персонаж, очень хорошо уже всем нам известный.

- Слушай, Михайлюк, ты тут уже вроде как освоился. Помоги разобраться и мне! В долгу не останусь!
- Ты чего это так разволновался, Мочалкин? Тебе — то уже какая разница, всё - равно завтра лопнешь и исчезнешь!
- А вот и неизвестно ещё! — горячо вскрикнул завуч. — Возможно, у меня всё ещё получится.
... - Чего шумим, ребята? — как обычно бесшумно и неизвестно откуда появился Валерыч.
- Да вот, мой бывший завуч пытается зацепиться и преобразоваться. Может быть поможешь ему?
- Ну а почему же не помочь? Давайте-ка все вместе сходим на базар, людей послушаем и заодно чего-нибудь съестного купим.

Через некоторое время вся компания дружно вышагивала по местному рынку. Продавцы выглядели довольно странно: большие железные ящики, которые громким голосом произносили очень интересные фразы. Если ты принимал их советы, то должен был нажать на кнопку с надписью «Принимаю и готов применить». В этот же самый момент из ящика вываливался большой пакет с едой.

Троица остановилась у одного из говорящих ящиков и начала ознакомление с «ассортиментом». Ящик несколько минут подумал, а затем начал вещать.

- Самая большая беда преподавателя в том, что он пытается уложить весь предмет в некие правила. Но хитрость в том, что не существует никаких правил! Точнее сказать: существуют только твои правила, а не те, которые установил кто-то! Ты можешь согласиться с чьими - то правилами, принять их. Тогда они автоматически станут и твоими тоже. Но если ты не соглашаешься, то тебе придётся создать новые — твои — правила.

Железная машина остановилась, лампочки на ней тревожно заморгали, и послышался свистящий нарастающий звук.

- Чего это он? — полюбопытствовал Мочалкин.
- Ответа нашего ждёт. Если согласимся, то он даст нам пакет с едой.
- А если нет?
- Ну, тогда не даст!

Михайлюк уже готов было нажать на клавишу «Принимаю и готов применить, как вдруг Мочалкин остановил его.

- Я не согласен! Какие это ещё свои правила придумывать? Этак каждый начнёт придумывать и околесицу нести всякую! Есть учебник — вот и будь добр по нему обучай.
- Ну а если тебе эти правила не нравятся? Что же тогда делать? — полюбопытствовал Валерыч.
- Нравятся — не нравятся... Мало ли что кому нравится или нет! Учебники тоже не дураки писали! — упорствовал завуч.

В этот момент нарастающий гул из железного ящика достиг невозможной громкости, затем вдруг стих, и ящик перестал подавать признаки жизни.
- Ну вот, — грустно вздохнул Валерыч, — мы лишились вкуснейшего яблочного пирога. Давайте попробуем пообщаться с другим «продавцом», может быть нам больше повезёт на этот раз.

Но следующий железный говорящий ящик начал вещать такое, что Мочалкин незамедлительно попросил выключить его:
- Чтобы создать свои правила, нужно использовать принцип преувеличения. Это главный приём для того, чтобы избежать исключений. Если правило предполагает существование исключения, то это не правило в подлинном смысле слова.

Ошарашенный и возмущённый Мочалкин замахал руками.

- Этот бред невозможно больше слушать! Каждое правило предполагает исключение! Даже пословица есть такая.
- Но разве правило не должно быть общим для всех случаев? — неожиданно для всех произнёс железный «продавец».
- Гляди-ка ты, — оно ещё и разговаривать умеет! — неуважительно воскликнул Мочалкин, чем ещё больше раззадорил собеседника.
- Да будет тебе известно, о непочтительный, что смысл слова «правило» заключается в следующем: это нечто, благодаря чему можно исправить, подправить ЛЮБОЕ искажение. Это своего рода источник с безупречно чистой, идеально чистой водой. Невозможно всё время находиться возле источника; людей становится всё больше, поэтому просто не хватает места. Мы селимся всё дальше и дальше от источника. И вот однажды наступает момент, когда нам крайне важно посетить эту святыню, чтобы освежить память и убрать искажения. И что же произойдёт, если мы вдруг по прибытию обнаружим, что источник хотя — бы частично замутнён? На что же в таком случае равняться? Как выПРАВить, исПРАВить искажения, вызванные всё большим удалением от источника? Любое исключение — это предмет для отдельного рассмотрения. Если просто назвать (перечислить) исключения и не разобраться, как они появились, мы рискуем попасть в грязную воду. Скажи мне, Мочалкин, ты готов объяснить происхождение всех исключений из правил?
- Да легко! — завуч явно «завёлся», ему хотелось утереть нос этой железяке.
- Если это так, то рассматривай эти исключительные случаи как что-то самостоятельное, не имеющее ничего общего с правилом. Просто выведи их за рамки правила!
- Уж больно загадочно ты говоришь, — пробурчал завуч.
- Хорошо, вот тебе пример. В английском есть много существительных, перед которыми нельзя использовать артикль the. Это и названия городов, и названия многих стран, гор, и так далее. А есть случаи, когда, наоборот — нужно использовать этот артикль в совершенно непонятных ситуациях. Запомнить все эти исключения очень непросто, поверь мне! К тому же обычно преподаватель даёт их учащимся большим списком и требует вызубрить к определённой дате. Но ведь можно поступить следующим образом: найти область применения артикля the, в которой правило действует на 100%. А про каждый случай отклонения от правила поговорить отдельно! И найти ему своё объяснение или... придумать его в крайнем случае! Всем, даже тебе, Мочалкин (железный робот громко вздохнул в этом месте), будет интересно узнать, почему перед словами «музей, стадион, театр, пожарка, больница» и некоторыми другими нужно использовать артикльthe в английском. Или, может быть, у тебя есть своя версия?

Завуч нахмурил брови и ничего не ответил.

- Так вот, — продолжал робот, — обычно артикль the используется в том случае, если собеседник понимает, о каком именно предмете из огромного количества подобных говорит другой человек. Как ты догадываешься, если поставить the перед словом «кошка» или «стол», то прежде нужно как-то определить, что это за кошка или стол, потому что их тысячи тысяч вокруг! А вот, например, музеев, театров, стадионов в давние времена даже в больших городах было немного. Точнее, — был один музей, один театр, и так далее. Поэтому когда люди в те времена встречались и один спрашивал другого: «Куда идёшь», то в случае ответа «Иду в театр» его собеседник понимал, в какой именно театр он идёт. И неудивительно: театр-то ведь был один! Вот с тех времён и пошла привычка использовать артикльthe перед подобными словами, обозначающими некие общественные места. Это я сейчас очень коротко рассказал, а можно несколько уроков посвятить каждому случаю так называемых исключений. Дать детям задание написать сочинения, рефераты, сделать сайты, покопаться в интернете. И тогда они навсегда запомнят все эти случаи и не будут воспринимать их как исключения из правил.

Железный ящик загудел и вновь обратился к троице:
- Вы поняли, как использовать принцип преувеличения или ещё примеры привести?
- Давай ещё! — никак не мог успокоиться Мочалкин.

«Продавец» вздохнул и продолжил свой рассказ.

- Ну ладно, теперь из русского языка. Вы, может быть, помните правила написания удвоенного -н- в прилагательных?
- Стеклянный, оловянный, деревянный, — незамедлительно выпалил Михайлюк. — Это всё, что я помню.
- Вот видишь, ты запомнил слова, которые являются исключениями. Само правило почти никто и не помнит, потому что оно очень «мутное». Слишком много исключений, примечаний, отклонений и т.д. Поэтому придётся создать «своё» правило. Это очень просто: достаточно представить себе человека по фамилии Анянин. Как вы понимаете, здесь соединены три суффикса, в которых всегда будет одна буква - н - в прилагательных: кожАНый, глинЯНый, гусИНый...

Мочалкин, который до этого молча слушал «продавца», вдруг перебил его и с важным видом заметил, что в слове «нежданный» происходит удвоение буквы «н».

- Вот не дослушаете меня, перебиваете, а потом начинаете вопросы задавать. Хотя я не против... Так вот: чтобы создать своё правило, частенько приходится по-новому смотреть на устоявшиеся положения. Ответьте мне на простой вопрос: что такое прилагательное?
- Это свойства предмета, — Александр Степанович опять блеснул знанием русского.
- Верно. Это часть речи, которая называет свойства предмета. Тогда ответьте ещё на вопрос: а почему эта часть речи так называется — «прилагательное»?
- Никогда на задумывался в таком ключе, но, наверное, эти свойства «прилагаются» к предмету? Как будто покупаешь набор, а к нему прилагается то-то и то-то, — высказал предположение Мочалкин.

Прибор одобрительно заурчал и даже не поинтересовался, кто же выдвинул эту версию.

- Да, именно так и нужно понимать прилагательное! Это те свойства, которые прилагаются к предмету самим производителем. Конечно, в процессе использования эти свойства могут меняться: был чистый — стал грязный, был белый — стал серый, был свежий — стал чёрствый, и так далее. Но именно по тем свойствам, которые заложены в предмет производителем, мы можем определить предмет. Можем сейчас поиграть в игру: я называю прилагательные, а вы определите, о каком предмете идёт речь.

Даже многоопытный Валерыч оживился и заулыбался. Наверное, вспомнил свои уроки, которые сплошь состояли из игр и конкурсов.

- Итак, слушайте внимательно, второй раз повторять не буду, — важно произнёс «продавец». — Белый, пушистый, большой, злой, северный...
- Олень! — вдруг выкрикнул Мочалкин.

Все засмеялись, даже «железяка» издала булькающий звук, отдалённо напоминающий смех.

- Ну конечно, это — медведь. Каждое новое качество помогало понять нам это. «Белый» — слишком мало информации, потому что предметов белого цвета много. Может быть, снег или лист бумаги или ещё что-то. Но вот следующее слово «пушистый» в сочетании с «белым» сужает круг; мы сразу представляем что-то меховое.
- А может быть снег, — не удержался Мочалкин.
- Да, возможно и снег. Но последующие качества — «большой», а потом ещё и «злой» дают понимание, что речь идёт не о снеге, а о каком-то живом существе. Последнее слово — «северный» уже полностью позволяет понять, хотя некоторые (прибор покосился на завуча) торопятся с ответом. Можно предположить, что олень бывает злым, однако это его качество не является самым главным. В противном случае это было бы дикое хищное животное.
Ладно, продолжим игру. Красный, быстрый, гоночный...
- Автомобиль! — практически одновременно выкрикнули приятели.
- Ну вот, вы уже делаете успехи. Зелёный, тоненький, липкий, берёзовый...
- Лист, листок, — опять легко догадались учителя.
- Сладкий, шоколадный, большой, праздничный...
- Торт, пирог!

Затем железный ящик рассказал такие вещи, о которых никто из присутствующих даже и подумать не мог!

- Итак, прилагательное — это такое свойство предмета, которое «прилагается» к нему самим производителем. Если так его будем понимать, то тогда «товарищ Анянин» безошибочно, безо всяких исключений работает. Надеюсь, понятно теперь, что «принцип преувеличения» — это не просто безумная фантазия, а огромная творческая работа. Чтобы уже закончить тему прилагательного, расскажу вам ещё кое-то. Очень часто в роли «производителя» выступает Природа, а не только человек. Каждому предмету прилагается много качеств, но если одно из них по какой-то причине вдруг становится главным, определяющим, то такое качество превращается в существительное. Например, у человека много различных качеств. Но если он не видит (по любой причине), то тогда его можно смело называть «слепой». Мы говорим: «Общество слепых», «Места для слепых» и так далее. В этих примерах прилагательное «слепой» превращается в существительное! И теперь оно само уже может иметь качества: высокий слепой, умный слепой, самый смелый слепой... А теперь вернёмся к твоему вопросу, Мочалкин. Про слово «нежданный». Скажи мне, пожалуйста, является ли оно прилагательным? Что это за качество такое, как его мог заложить производитель?
- То есть, — подхватил завуч, — ты хочешь сказать, что это не прилагательное? Но как же так: во всех учебниках это прилагательное, и оно рассматривается как исключение!
- А вот тебе и первый урок: не всё то, что в учебниках — правило! Ты же сам видишь теперь, как всё искажено. Помнишь первый принцип маркетологов? (Мочалкин отрицательно мотнул головой). Ложь, произнесённая многократно, превращается в правду!
- Ну ладно, маркетологам выгодно врать, им товар надо на рынке продать. А зачем составителям учебников врать-то? — поинтересовался озадаченный Михайлюк.
- Да потому, что вся сила и вся правда находится в СЛОВЕ! Стоит хоть немного поменять смысл, — и вся картина восприятия станет другой. Это понимать надо! — с важным видом произнёс говорящий ящик и глубокомысленно вздохнул. — Детей учат изучать правила написания прилагательных, не объясняя прежде, что есть такое «прилагательное» вообще. Да что там прилагательное: они даже в слове «существительное» не видят смысла. Хотя он на поверхности лежит: это то, что существует. И так с каждым словом происходит. Редко кто вообще в слова вдумывается, просто произносит их автоматически, а ведь это и есть главная драгоценность!

- Послушай, умная железная машина, — вдруг заговорил Валерыч, — но ведь у предмета есть и другие свойства: сломанный, разбитый, пахнущий, думающий и так далее. А с ними-то как быть?
- Ещё раз напомню, что любой предмет обладает «своими» свойствами, заложенными производителем. Их изменения не добавляют ничего нового. Просто «приложенного» свойства становится меньше или оно вообще исчезает и на его место приходит другое, взамен прежнего. Был чистый — стал грязный. Или ещё грязнее. Но в процессе использования у предмета появляются новые, дополнительные свойства. С точки зрения грамматики эти новые свойства очень похожи на «приложенные», так как тоже отвечают на вопрос «какой? какая? какие? какое?». Например, если предмет сломать, то он становится сломанным или разбитым. Если книгу прочитать, то она будет прочитанной, и так далее. А если предмет начнёт сиять, то он будет сияющим. Это совершенно новые свойства, которые не были заложены производителем.

- А кем же они тогда заложены? — поинтересовался Михайлюк, увлечённо слушая рассказ.
- Трудно сказать, кем именно. Всё зависит от конкретного случая. Например, если ты, Мочалкин, напугаешь ученика, то он будет тобою напуганным.
- А чего это сразу я? — обиженно огрызнулся завуч. — Можно подумать, только я кричу на учеников и пугаю их.
- Да ладно, не обижайся, это я так, к слову. Мы ведь не о тебе говорим, а про свойства предмета ведём разговор. Тут ведь что главное понять: нежданный, негаданный, невиданный и другие подобные качества — это не прилагательные! Эти свойства не вкладываются в предмет производителем, они появляются в результате воздействия на предмет кем-то или чем-то. Другими словами — это приобретённые свойства предмета, которые появляются в результате воздействия на него. То есть кто-то причастен к их появлению. Отсюда и термин такой в грамматике — причастие.
- А точнее — страдательное причастие, — почти выкрикнул Валерыч, — потому что на предмет кто-то воздействует, и он поэтому страдает! Меня так мучил этот вопрос со школы ещё: почему же причастие страдательное? Если предмет порвали — он порванный, если включили — включённый, если купили — купленный...Теперь понятно!
- Какие догадливые пошли учителя! Обычно никто меня до конца не выслушивал из вашей братии. Обзывались, плевались и уходили прочь голодными. Но вы, насколько я понимаю готовы нажать на заветную кнопку и получить вкуснейший блинчик с творогом под клубничным джемом?

Воцарилась тишина. Все смотрели на завуча, который с равнодушным видом ковырял ботинком землю и смешно морщил лоб.

- Напоминаю, — продолжила машина, — вы получите еду только в том случае, если единогласно проголосуете за то, чтобы нажать на кнопку «Принимаю и готов применить». Мы довольно долго беседовали, поэтому позвольте ещё раз назвать главную мысль, которую вы принимаете или нет. Ну и, соответственно, — либо получите блинчики либо продолжите голодовку.
+ Правило не должно иметь никаких исключений.
+ Самый эффективный способ уйти от исключений — применить принцип преувеличения: смело заявить, что правило действует всегда.
+ То, что не попадает под правило, следует внимательно пересмотреть. Все случаи отклонения от правила имеют свою историю, которую нужно внимательно изучить как самостоятельную тему. Иногда (очень часто) оказывается, что исключение вообще не относится к данному правилу, а просто «притянуто за уши» по какой-то причине. Нужно разбираться с каждым конкретным случаем и искать корни.

- Это ужасно! — закричал Мочалкин. — Это разрушает уже сложившуюся систему правил и ведёт, в целом, к разрушению общей теории.
- Я согласен в той части, что общепринятые правила перестанут тогда действовать, и может появиться неразбериха, — поддержал его Михайлюк.
- Но ведь вы сами видели, как лихо машина применила эти принципы и за несколько минут раскрыла нам тайны частей речи, — парировал Валерыч.
- Да, это было круто! — поддержал его завуч. — Хотя вряд ли вышестоящие органы позволят делать подобные вещи на уроках. У каждого преподавателя есть программы и учебники, в которых чётко изложены правила...
- ...и исключения! — перебил его Михайлюк.
- Да, и исключения! Мы же сами так учились, разве нет? Чего же изобретать велосипед? Нам было непросто, пускай и ученики помучаются,
- Слушай, Мочалкин, а ты в армии случайно не служил? — вдруг обратился к нему Валерыч. — Ты чего это тут «дедовщину» устраиваешь? Мы учились в другую эпоху, когда никто даже не слыхивал слова «интернет» и «клонирование». Лично я вообще начал ходить в школу, когда ещё ручкой писали, обмакивая пёрышко в чернильницу. А потом промокашкой промакивали. Оно, возможно, полезно было бы и сейчас продолжать пёрышком писать, чтобы почерк был хороший и руку развивать. Но это во всех смыслах уже нереально! Мы просто пережили уже «чернильно - перьевую эпоху» и движемся куда-то, даже сами не очень понимая куда. Сегодня нужно быстро и эффективно передать знания новому поколению. Никто не отказывается от полезного прошлого опыта, но меняющаяся жизнь заставляет искать новые формы. Никуда не денешься!

На некоторое время воцарилось молчание. Затем завуч произнёс:
- По мне так лучше всё время недоедать или вовсе умереть от голода, чем соглашаться с этими вредными и опасными предложениями.
- Слушай, Мочалкин, а ты и так завтра исчезнешь. Тебе еда зачем нужна? Давай-ка иди отсюда и гуляй сам по себе. А мы с Валерычем по рынку ещё побродим. С машинами пообщаемся, перекусим, что-нибудь новенькое узнаем.

Завуч отвернулся, помолчал немного и ... вдруг его «прорвало»:
- Вы думаете, что Мочалкин плохой, да!? Что против всего нового и прогрессивного? А вы вообще знаете, что я в студентах был самым смелым на курсе и постоянно новые приёмы преподавания придумывал? Мне это всё очень интересно было... А сейчас — только одна рутина осталась. Бумажной крысой стал. Какие-то отчёты, документы, проверки, сверки, планёрки. Сам не понимаю, как всё это произошло. Вот мы тут сейчас слушали этот ящик («ящик» заморгал всеми лампочками и недовольно фыркнул), который много интересного рассказал. Но я не особенно вслушивался даже, а только думал о том, что это невозможно использовать в школе: существующая программа (учебный план) явно не состыковывается с этим материалом. А если это невозможно, то значит бесполезно и вредно. Получается, что я боюсь всего нового. И не только боюсь, но сам, своими же руками закрываю дорогу другим учителям, сею сомнение и уныние...
- Слушай, Мочалкин, ты не убивайся так! Если ты нашёл смелость так трезво взглянуть на себя, то значит — ты ещё не совсем пропащий, — одобрил его физрук. — Большинство завучей и других, подобных тебе, уверены в реальной значимости своего труда и даже не понимают, какой вред наносят обществу! Они всегда и всё соотносят с Программой, позабыв о том, что программа — это всего лишь ОДНА ИЗ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ на предмет. Но существуют и другие!
- Я согласен, — кивнул головой Мочалкин, — но в чём же тогда роль завуча? Как же можно организовать учебный процесс, если нет единых программ и общих стандартов?
- У тебя как администратора и у преподавателей должна быть одна общая цель: наилучшим образом организовать процесс передачи знания, подготовить новое поколение к полноценной творческой жизни. Если школа превращается в место, куда ученики ходят «из-под палки», то такой школе нет более места! Освободи преподавателей от груза ответственности за выполнение Программы. Объясни им, что главное в работе — творчество. Делай их смелыми. А если видишь, что учитель не справляется — помоги, создай ему условия для развития. Вот это и есть основные функции современного завуча.
- Ну, это всё общие слова.
- Хорошо, давай перейдём в конкретике. У тебя сколько в школе учителей?
- Более 50.
- Скажи мне, все они довольны условиями своего труда? Я имею в виду не только размер заработной платы. Не приходится ли им постоянно писать бессмысленные планы и отчёты? Не ты ли требуешь от них тонны бумаг с умными словами, которые потом угодливо передаёшь в контролирующие органы, считая это настоящей работой?
- А вместо приятного вечера приходится на педсовете сидеть и слушать с умным видом обсуждение очередного приказа, — вдруг оживился Михайлюк.
- Да ладно, Вы бы уже помолчали, коллега! — пошёл в атаку Мочалкин. — Вам только свободу дай — вообще перестанете к урокам готовиться!
- Это почему же Вы так думаете?
- Да потому, что только при наличии постоянного контроля за преподавателем можно получить хоть какой-то результат.
- А когда же он будет заниматься? Книги читать, новые теории изучать, творчеством заниматься? — вставил слово Валерыч.
- Да лишнее всё это, — не сдавался завуч, — всё прописано в постановлениях и приказах. Делай по инструкции — и мы получим идеальную школу!
- Возможно. Только пока что не получается она, эта идеальная школа. Хотя ты, Мочалкин, вроде бы и стараешься. Не работают твои приказы и постановления, не работают! 

В итоге и эта попытка хоть что-то поесть оказалась неудачной: завуч «упёрся» и не согласился нажать на заветную кнопку. Обессиленный Михайлюк и голодный (и потому злой) физрук обречённо пошли к следующему железному ящику, который уже приготовился высказать очередную смелую идею:
- Каждый учитель должен понимать, что эмоциональное восприятие его урока значительно более важно, чем та информация, которую он пытается передать своим ученикам.

Даже уже подготовленный к новшествам Михайлюк несколько опешил от такого заявления:
- То есть получается, что не так уж и важно, что именно я рассказываю? Какие слова говорю? А как же тогда школьники смогут усвоить материал?
- В бесчисленной череде серых однообразных уроков дети не видят никакого смысла, — продолжал «безжалостный» ящик. — Им хочется эмоций, праздника, ярких событий! Поэтому эпатаж и необычные формы урока — основа захвата внимания детей. Лучше прийти на урок в костюме водолаза и играть в морских обитателей, чем просто пересказывать положения учебника.

Мочалкин схватился за голову и тихо завыл. Видно было, что он испытывал сильнейший дискомфорт и страх. Ведь только один день остался, чтобы исправить ситуацию! Он никак не мог согласиться с «ящиками», но понимал, что в противном случае ему уже просто никогда не вернуться в мир живых.

- А как же тогда программа? — всё время бормотал он себе под нос, не ожидая уже никакого ответа. — Как же тогда контролировать ход урока? Ведь учителя начнут позволять себе всё что угодно!
- Да ладно, завуч, — расслабься! Если не можешь согласиться — так и не соглашайся! — вдруг поддержал его Валерыч. — У тебя ведь есть ещё целый день. Пойдёшь на урок, перескажешь ребятам пару положений из учебника физики, проведёшь контрольную. Глядишь, — они за тебя и проголосуют. Так что тебе переживать не о чём.

До Мочалкина дошёл сарказм физрука, и он вышел из зала...

- Ну что, Сашок, мы продолжим или тоже пойдём? Ведь поесть нам в любом случае уже не удастся: Мочалкин нас покинул, а без него мы не можем нажать на кнопку.
- Давай ещё прогуляемся! Очень хочется что-то новое узнать. И, возможно, даже на завтрашнем уроке применить.

Валерыч одобрительно хмыкнул, достал из портфеля огромный бутерброд с сыром и протянул его Михайлюку. Тот взял его вначале, а потом вдруг резко поднялся и куда-то побежал. Через пару минут он вернулся вместе с Мочалкиным, на лице которого были заметны ещё следы слёз. Жующие, повеселевшие, оба преподавателя оживлённо говорили о чём-то. Видно было, что их объединяла какая-то идея.

Физрук удивлённо вскинул брови и тихонько спросил: «Ты что ему сказал?»
- Да ничего особенного. Просто предложил ЖИТЬ! Забыть обо всём, что было до этого момента и сделать всё возможное, чтобы вернуться!

Тем временем одна из машин начала свой монолог.

- В основе образования лежит работа с образом. Но главное — не навязывать придуманный образ ученикам, а рассказать, как его создать. Добиться этого можно только одним путём: сотворение такой обстановки на уроке, когда каждый может создать свой образ. Сделать собственное открытие. Прийти к пониманию своим путём. Осуществить всё это поможет принцип «детализации». Чем больше деталей, тем больше возможностей для творчества и выдумки. Часто ученики начинают «сочинять», придумывать нечто, что никак не вписывается в традиционные рамки. Никогда не останавливайте своих учеников в этих случаях! Пусть выскажутся, даже если их слова кажутся чудовищной неправдой или даже ахинеей. Поверьте, что большинство самых стройных, самых признанных теорий и учений во всех областях человеческих знаний содержат в себе огромное количество придуманного. Более того: практически все эти теории так и не подкреплены никакими доказательствами и, таким образом, просто существуют за счёт красиво изложенных предположений! Не более того!
- А можно подробнее и на примере? — нетерпеливо спросил завуч.
- Хоррошо. Все, наверное, помнят из школьного курса кое-что о теории Дарвина.
- Ну да, конечно — вставил своё слово неугомонный Мочалкин, — человек произошёл от обезьяны и всё такое...
- Так вот (ящик повысил голос): все выводы Дарвина являются гипотезой. Ни он сам, ни его последователи не смогли доказать ни один из постулатов, на которых держится его теория естественного отбора. И кстати, — в этом месте говорящая машина усиленно заморгала лампочками, — Дарвин НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА ОТ ОБЕЗЬЯНЫ! Это затем уже его ученики начали придумывать и додумывать, прикрываясь именем великого учителя. Который сам всегда сомневался в правоте своей фантазии.

Валерыч слушал всё это с изумлённым лицом. «А как же школьные учебники биологии? Они всё врут, что ли?» — горячо воскликнул он.

- Ну не то чтобы врут, но передёргивают факты. Сам Чарльз Дарвин был невероятно честным человеком, глубоко верующим в силу Творца. Послушайте только, что он сам говорил о своей теории эволюции: «Я не могу претендовать на то, чтобы пролить хотя бы малейший свет на столь трудные для понимания проблемы (имеется в виду тайна происхождения всего живого на земле — прим. автора)». Дарвин хорошо понимал, что для доказательства его теории должны существовать находки промежуточных существ, ведь только подобным образом можно было бы подтвердить появление новых видов из уже существующих. Но ни при его жизни, ни до сих пор не найдено НИ ОДНОГО неоспоримого промежуточного звена. Так что выводы делайте сами, мои высокообразованные коллеги.

Алекс хотел было что-то сказать, но потом передумал и тихо спросил:
- Так значит, можно сочинять направо — налево и потом доказывать «научность» своих фантазий?
- Если это делает ребёнок, который не претендует на научные почести и лавры первооткрывателя, то не просто можно, а необходимо! Именно такое образование и является истинным. Мы ничего не знаем о Мире, но дети, в отличие от взрослых, и не претендуют на роль первооткрывателей или гуру. Они просто сочиняют, фантазируют. Преподавателю нужно лишь поддерживать этот огонь открытий и жадно вслушиваться в каждое слово, произнесённое учеником. Ведь очень часто, в полемике, дети высказывают удивительные, поразительные вещи! Но мы либо не замечаем их, либо просто отмахиваемся, как от назойливых мух в летний полдень.

Физрук картинно развёл руками и произнёс слова, которые у всех крутились на языке:
- Получается, что любая теория — это только лишь предположение, фантазия. А дальше всё уже зависит от того, как каждый из нас её воспринимает и использует.
- Совершенно верно. Именно поэтому каждый волен выдвигать свои собственные теории, учения и так далее. А дальше — время покажет, насколько долго они будут жить.

После некоторого совещания троица решила нажать на заветную кнопку. В ответ железный ящик удовлетворённо заурчал и «выкинул» из себя три порции свежайшего яблочного сока. «Только что выдавил», — машина явно смущалась, о чём свидетельствовал неестественно красный цвет всех её лампочек.

Напиток действительно освежил, и преподаватели решили остаться «на базаре» ещё, чтобы послушать умные речи машин-педагогов, а заодно и подкрепиться. Однако Валерыч сказал, что не может составить компанию, поскольку скоро уже прибывает большая группа «новобранцев», и ему необходимо встретить их и рассказать, что здесь к чему.

- Рад был тебя встретить снова, Сашок! — произнёс он, пожимая руку Михайлюка на прощание.
- Но мы ведь ещё увидимся?
- Конечно! — физрук быстро повернулся и вышел из зала.

Завуч долго смотрел ему вслед, а затем, обратившись к математику, неожианно предложил:
- А давай после возвращения будем работать, как и прежде, в одной школе!
- Да я-то и не против, только вот вернуться бы.
- Ну, я теперь уже уверен на сто процентов, что смогу это сделать! — горячо произнёс Мочалкин. — У меня как будто глаза открылись, понимаешь? Хочу ученикам прививать творчество, да и самому развиваться нужно. Сегодня попробую на уроке «выложиться»!
- Удачи тебе, Моч..., — Алекс вдруг прервался и продолжил, — удачи тебе сегодня, Виктор Андреевич!
- И тебе тоже, — смущённо и одновременно очень искренне произнёс завуч. Ему, конечно, было очень приятно, что Михайлюк вспомнил его имя и, наверное, в первый раз за эти дни заговорил с ним «по человечески».

... - Так, голубчики, хватит здесь слюни пускать! Пора за дело приниматься! — прямо возле них выросла фигура физрука. — Уверен, то вы усвоили много уроков, находясь в Преобразователе, и никогда их не забудете! А сейчас — быстро к ученикам!

Прозвенел звонок, после которого Валерыч начал таять в воздухе, оставляя после себя, как обычно, приятный запах одеколона.

...Не будем утруждать себя рассказами о том, как сложились последние уроки в Преобразователе у наших героев. Попробуйте сами смоделировать их содержание и ход. Важно другое: когда Александр Степанович внезапно обнаружил себя в реальной школе, как обычно шумной и наполненной энергией жизни, он заметил вдруг подозрительно знакомую фигуру.

- Кто это? — нетерпеливо спросил он у Марии Ивановны.
- Да это же наш новый физик — Андрейкин Михаил Викторович.

Алекс смело шагнул навстречу новому преподавателю, предвкушая непонятную радость, а когда тот вдруг с предостережением приложил палец к губам и улыбнулся, его сомнения полностью развеялись!